2006: Елена Дрожжина, "Великобритания"

Не прошло и года с тех пор, как я вернулась из путешествия по Великобритании, а ностальгия все чаще и чаще завладевает душой, побуждая смотреть фильмы по британскому страноведению, читать книжки английских писателей, переводить стихи и вообще – мечтательно размышлять о том, что я там посмотрю, когда поеду туда опять.

Друзья провожали меня в страну «сплошных джентльменов и овсянки», а я стремилась туда с детским предвкушением, что исполнится мечта побывать на туманном острове, где меня уже столько веков и десятилетий ждут Стоунхендж, Лох-Несское чудовище, небо над Тауэрским мостом, камин у Шерлока Холмса и еще что-то – неопределенное, но откуда-то мне знакомое.

Интересно, что на этом маленьком пятачке земли за последние полторы тысячи лет успело прожить и повоевать огромное количество наций, начиная с древних кельтов и заканчивая норманнами. Именно поэтому загадочный британский характер представляет собой сложное сочетание качеств, доставшихся в наследство современным британцам от населявших когда-то этот материк племен. Об этом очень коротко, но емко написано у Всеволода Овчинникова в его книге «Корни дуба».

Особенно важным оказалось то наследие, которое оставили после себя кельты. «Когда-то одна их ветвь осела в Ирландии и Шотландии, а другая в Корнуолле и Уэльсе. Кельтское начало дает о себе знать в мечтательности и мистицизме ирландцев, в музыкальности жителей Уэльса, этого края народных певческих праздников, в поэтическом воображении обитателей Корнуолла с их суевериями и легендами. Наиболее полным воплощением английских черт можно считать натуру ирландца с ее богатством фантазии и пренебрежением к логике, с ее художественной одаренностью и недостатком делового инстинкта, с ее фанатической одержимостью и неспособностью к компромиссам. Однако, кельтское начало подспудно заложено и в английском характере, порождая некоторые вроде бы и не свойственные ему черты. Например, склонность ставить интуицию выше разума, умышленно скрывать дымкой неопределенности четкую грань между сознательным и бессознательным.»

После кельтов на остров накатилась волна римских завоеваний. Но, так как римляне держались довольно обособленно от коренного населения, их владычество не оставило после себя заметного следа. А вот племена германского происхождения, в том числе саксы, заселив юго-восточную часть острова, оттеснили кельтов на взгорья и привнесли на отвоеванные участки свою культуру: «Это был народ земледельцев. В противоположность мечтателям кельтам они отличались трезвым, практическим умом. Именно от крестьянской натуры саксов английский характер наследует свою склонность ко всему естественному, незамысловатому, простому в противовес всему искусственному, показному, вычурному.»

Однако, с приходом скандинавских викингов, в мозаику британского характера добавилась еще одна черта – страсть к приключениям: «Англичанин любит землю: сельский покой, зеленые луга, разделенные живыми изгородями, мирно пасущиеся стада. Но в душе этого домолюбивого сельского жителя есть окно, открытое морю. Англичанин всегда чувствует его манящий зов, романтическую тягу к дальним берегам, что лежат за горизонтом.»

А вот знаменитая чопорность и возведение в культ иерархического мироустройства – это в британцах от норманнов – завоевателей, приверженцев строго феодальной иерархии. Кроме того, «они были людьми действия, которые презирали показной экстаз и считали одной из главных добродетелей способность держать свои чувства в узде.»

Поэтому, вспоминая историю завоеваний, легче объяснить себе то интуитивное ощущение совершенной непохожести англичан и шотландцев, валлийцев или ирландцев, в жилах которых сохранилось больше всего крови древних, коренных племен. Англичане, на мой взгляд, все-таки больше европейцы, то есть они более предсказуемы, чем, скажем, шотландцы. Теперь представителя этой страстной и темпераментной нации я без труда узнаю даже в Москве – по глубокому, из самого живота грохочущему голосу. Кроме того, у шотландцев в крови – борьба за независимость. Помните фильм «Храброе сердце»? Думаете, этот непокорный дух был сглажен цивилизованным двадцатым веком? Ничуть не бывало.

У шотландцев есть такая традиция – короновать своих правителей на Сконском камне, или Камне Судьбы. Существует поверье, что, пока этот камень находится на территории Шотландии, она будет независимой страной. Так вот, сейчас этот Сконский камень находится в музее Эдинбургского дворца, и на него даже можно посмотреть (кстати, производит сильное впечатление – довольно большой и дышит древностью, как мегалиты Стоунхенджа). Правда, при попытке сфотографировать его я рисковала фотоаппаратом – охранник налетел на меня и чуть не сшиб с ног. Нельзя фотографировать – это святыня. Символ свободы.

Символ непокорных шотландцев на гербе Великобритании – Единорог

Знаменитое Highlands – шотландское высокогорье, воспетое в стихах Роберта Бернса "My heart in the Highlands, my heart is not here..." ("Мое сердце не здесь, мое сердце в горах..."). Зеленые мягкие холмы с голубоватыми от тумана верхушками, вересковый ковер под ногами, узкая тропа, располагающая к неспешной прогулке с томиком Вальтера Скотта и уходящая меж холмов к долине Гленко.

Славный Инвернесс – столица Highlands, северный порт Шотландии и самая северная точка нашего путешествия. (Вид из окна автобуса.)

Естественно, полярно отличаются и две столицы. Если в Эдинбурге над всеми красивыми и живописными постройками разных веков тяжеловесно тяготеет древний Эдинбургский дворец, располагающийся на горе прямо в центре города и навевающий ассоциации с кровавым прошлым непокорных шотландцев, то динамичный Лондон скорее растворяет в себе, зовет вперед, подключает тебя к общему движению по кривым и нестройным улочкам с архитектурой совершенно разных стилей (как следствие пожара в 1666 году в Лондоне, когда он чуть было не выгорел весь дотла, а потом сумбурно достраивался).

Кстати, ни джентльменов, ни овсянку я не видела вообще! Может быть, потому, что в Оксфорде мы были в августе, и вся элитная молодежь там отсутствовала, а может быть, потому, что в спешке, бегая по Лондону, я не успела посмотреть Сити – финансово-деловой центр Англии, где бродят респектабельные люди. Ни одного мужчины с тростью и в котелке я не встретила. Конечно, там встречались интеллигентные молодые люди – в Национальной галерее, например, – но таких же парней в костюмах, галстуках и с приятным лицом и в Москве хоть отбавляй. Правда, у тех был определенный шарм, «битловский», что ли – и в прическе, и в легкости общения, и в английских чертах лица.

Ура! Наконец-то я в Лондоне!!! Вообще было очень сложно удержаться и не наделать стандартных, известных всему миру картинок :-)

Вестминстерский мост в лучах утреннего света и лондонского смога

Продолжение >>>

Опубликовано на Bekasov.ru 25.07.2006