(Продолжение. См. предыдущие главы: Предисловие; "Я есть"; "Андрэ"; "Даниэль"; "Франция. Жизнь "с нуля". Париж"; "Отец Силлуан"; "Gastronomie"; "Русские во Франции"; "Дом и Родина"; "Всё, что нас не убивает, делает нас сильнее"; "Женский Покровский монастырь"; "Возвращение"; "Россия. Жизнь "с нуля"; "Глубинка отчаяния"; "Наташа"; "Деревенский колорит"; "Гордость или сытость?"; "Камень дружбы"; "Маша"; "Женя"; "Ксюша"; "Гриша"; "И снова сыночки и лапочки-дочки"; "Жизнь "с нуля". Дом с характером".)
Надо сказать, что я счастлива жить не только в своем необычном горячо любимом доме, мне доставляет невиданное удовольствие каждое утро встречать в потрясающе красивом, каждый день удивляющем своими природными красками, домашнем и уютном волжском городке художников - Плёсе.
Плёс во многом напоминает мне Москву моего детства, в которой не было ни специальных развлекательных парков, ни американских горок, ни торговых центров. Детьми мы ездили на троллейбусе №6 до Александровского сада (тогда еще большого парка), находили картонки, на которых все в снегу, в замерзших рейтузах мчались вдоль Кремлевской стены по накатанным прямо на тротуаре горкам, и так веселились до тех пор, пока не замерзали до синевы. Счастливые, промерзшие насквозь, мы грелись в троллейбусе у печки, оставляя на полу лужи растаявшего снега, и быстро-быстро, чтобы не простыть, бежали с остановки домой в мокрой одежде.
Плёс во многом напоминает мне Москву моего детства, в которой не было ни специальных развлекательных парков, ни американских горок, ни торговых центров. Детьми мы ездили на троллейбусе №6 до Александровского сада (тогда еще большого парка), находили картонки, на которых все в снегу, в замерзших рейтузах мчались вдоль Кремлевской стены по накатанным прямо на тротуаре горкам, и так веселились до тех пор, пока не замерзали до синевы. Счастливые, промерзшие насквозь, мы грелись в троллейбусе у печки, оставляя на полу лужи растаявшего снега, и быстро-быстро, чтобы не простыть, бежали с остановки домой в мокрой одежде.
