Отрывки из недописанного про Гардези, часть 9

3

1 марта, четверг

В УВД поехали на моей машине. По пути в милицию я почему-то готовился к долгим выяснениям и волоките. Но нас как будто ждали. Когда мы представились дежурному, он куда-то позвонил, и к нам вышел молодой лейтенант.

– Вы – Гардези? – уточнил он, обращаясь к Андрею, но кивнули мы оба. – С вами хотел бы поговорить Алексей Валерьевич.

– Это кто? – не понял Андрей.

– Это начальник нашей милиции, – разъяснил я ему.

В сопровождении лейтенанта мы поднялись по лестнице двумя этажами выше. В отличие от пластиково-линолеумного первого этажа, обстановку третьего этажа оживляли ковровые дорожки, какие-то пальмы в кадках, диваны. В приемной начальника Энского УВД лейтенант сказал дородной секретарше «Это – Гардези», и нас пропустили милостивым кивком подбородка в следующую сдвоенную дверь, обитую дерматином.
Кабинет у милицейского начальника был большим (пожалуй, раза в два больше, чем у Назара Баумана), поэтому сначала впечатление производило помещение, а затем уже взгляд фокусировался на его хозяине, сидящим за широким столом в дальнем углу. Сразу было видно, что кабинет первого лица районных правоохранительных органов обставляли новой современной мебелью, и этот интерьерный контраст с приемной и с коридорами управления внутренних дел производил впечатление. Глубинный смысл был, наверное, даже не в том, что место обитания высокого начальника должно быть богаче и дороже, а в том, что кабинет руководителя – это островок современности и прогресса среди старого и обшарпанного наследия советской мебельной промышленности. Картину удачно дополняли государственный флаг Российской Федерации, растянутый в одну половину стены, флаг области, занимавший другую половины стены, и портрет Президента России между флагами.

На фоне всего этого антуража возникло движение, которое напомнило нам о наличии хозяина кабинета. Невысокий молодящийся мужчина средних лет, одетый в модный гражданский костюм (темно-синий в еле заметную вертикальную полоску), вышел из-за огромного рабочего стола и бодрым шагом направился к нам. Мы двинулись навстречу и встретились с ним где-то посередине кабинета.

– Добрый вечер, господа, – радушно приветствовал он нас и представился: – Пафнутьев. Алексей Валерьевич.

– Гардези, – сказал Андрей, глядя на Пафнутьева с некоторым сомнением. – Андрей Викторович.

– Гардези, – вторил я Андрею. – Глеб Львович.

Энергичный Пафнутьев неожиданно вяло пожал нам руки, движением белесых бровей отправил вон сопровождавшего нас лейтенанта и пригласил сесть за длинный стол для совещаний. Бесшумно возникшая в кабинете секретарша в течение пары минут организовала чаепитие со сладостями.

– Или, может быть, чего покрепче? – проникновенно предложил Пафнутьев. – Учитывая обстоятельства...

К моему удивлению, Андрей согласился и попросил коньяку. У Пафнутьева оказался богатый выбор, и Андрею был налит бокал «Хеннесси». Я отказался, сославшись на то, что за рулем.

– Очень жаль, что мы с вами знакомимся при столь печальных обстоятельствах, – с сочувствием произнес Пафнутьев, обращаясь к Андрею. – Ведь Роман Чикунов был вашим помощником?

– При нем было служебное удостоверение? – осведомился Андрей.

Пафнутьев усмехнулся.

– Да, при нем было удостоверение, – признался он. – И визитные карточки. – Пафнутьев развел руками. – Мы вот-вот собирались направить вам запрос, но вы сами неожиданно прибыли в Энск...

Мы с Андреем коротко переглянулись.

– Мне сообщили об этом несчастье уже сегодня ночью, – сказал Андрей. – И я прилетел первым же рейсом.

– Ваш помощник был здесь в служебной командировке? – спросил Пафнутьев.

– Разве при нем было командировочное удостоверение? – осведомился Андрей.

Пафнутьев поморщился.

– Зачем же вы так, Андрей Викторович? Мы же с вами неформально беседуем...

– Хорошо, – сказал Андрей и отхлебнул коньяку. – Роман Чикунов не был здесь в командировке. Он был здесь с частным визитом.

– Частный визит? – Пафнутьев поднял брови. – У него здесь родные? Или какие-то свои дела?

– Я не знаю деталей личной жизни своих помощников, – отрезал Андрей. – Насчет родных не ручаюсь, но у него вполне могли быть здесь свои дела...

– То есть он не был здесь по вашему поручению?

Андрей со стуком поставил бокал с коньяком на стол.

– Алексей Валерьевич, а какое это имеет отношение к делу? – сказал он, глядя на Пафнутьева исподлобья. – И в чем, кстати, вообще дело?

Пафнутьев неторопливо глотнул чаю и, вздохнув, откинулся на спинку стула.

– Знаете, ведь ваш помощник угнал служебный автомобиль заместителя мэра города, – внушительно заметил он.

– И есть версия, что по моему поручению? – Андрей скривил губы.

– Ну бросьте, Андрей Викторович! Зачем же вы так? Мы ведь все в Энске очень уважаем семейство Гардези и, можно сказать, гордимся вашими успехами в столице...

– Вот как?

– А как же! Как вы думаете, много ли энчан добилось успеха в Москве? Вы да ваш отец в свое время... – Пафнутьев снова отпил чаю. – Вы, кстати, уже навестили родителей?

– Нет, я только что прибыл, – быстро ответил Андрей.

– А разве вы не у них остановились?

– Их нет в городе.

– Да? Как жаль... Вы, наверное, не так часто бываете на родине, как этого хотелось бы вашим родителям? Обидно, если они вас не застанут...

Андрей и Пафнутьев встретились взглядами и смотрели друг другу в глаза не менее двух секунд. Пафнутьев моргнул и отвел взгляд.

– Я с ними обязательно увижусь, – медленно сказал Андрей и снова взял со стола бокал с коньяком. – Алексей Валерьевич, меня все же интересуют подробности того, что случилось с Романом Чикуновым...

– Ну конечно! – Пафнутьев поднялся, сходил к своему рабочему столу и вернулся с тонкой папкой. – Было проведено расследование. Сами понимаете, все-таки угон плюс ДТП... Мы, правда, успели собрать только некоторые материалы... Хотя, откровенно говоря, я уверен, что прокуратура вынесет решение об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с гибелью... гм... подозреваемого. Проблема лишь в материальном ущербе...

– Я возмещу, – отрывисто сказал Андрей.

– Да, но «мерседес»...

– Я возмещу, – повторил Андрей. – Семья Чикунова все равно не в состоянии возмещать такие ущербы. Я лично готов решить эту проблему во внесудебном порядке.

– Хорошо. – Пафнутьев удовлетворенно кивнул. – Думаю, мэрия будет не против... – Пафнутьев вдруг глянул на меня острым взглядом. – Ведь не будет, Глеб Львович?

От неожиданности я поперхнулся чаем.

– Откуда же мне знать, Алексей Валерьевич? – Я пожал плечами. – Я же в мэрии не работаю...

– В отличие от многих ваших бывших коллег по Энскому Городскому Банку... – с неприятной улыбкой проговорил Пафнутьев.

– Это все неважно, – перебил его Андрей. – Меня интересует, почему погиб Роман? Он был в состоянии алкогольного опьянения?

– Ну, скажем так, в незначительной степени, – ответил Пафнутьев. – Правда, мы еще заказали экспертизу на наркотическое опьянение...

– Надо ждать ответа из области?

– Ну зачем же? – Пафнутьев вновь отправился к своему столу. – Город, который обладает собственной фармацевтической фабрикой с лабораторными мощностями, может себе позволить обеспечить нужным оборудованием родную милицию... – Пафнутьев наклонился к селектору. – Вызовите ко мне Ашкенази!

Андрей вопросительно посмотрел на меня.

– Именно, – пояснил я ему. – Антон Ашкенази. Сын.

– Очень компетентный руководитель отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, – добавил Пафнутьев, возвращаясь к нам за стол. – Он должен был получить результаты анализа...

Буквально через три минуты дверь в кабинет Пафнутьева без стука отворилась, и вошел Антон Ашкенази. Высокий, худощавый, с загорелым лицом, словно высеченным из бронзы, он больше напоминал плэйбоя, чем милиционера. Наверняка регулярно катается на горных лыжах... По моим самым скромным оценкам, семья Ашкенази вполне могла себе позволить регулярное посещение горнолыжных курортов (и причем не на наших энских или приозерных горных склонах, а где-нибудь в районе Альп). Как и Пафнутьев, Антон тоже был одет в штатский костюм – без игривых полосок, но явно стоимостью не меньше тысячи долларов.

– Андрэ! – воскликнул Антон, едва войдя.

– Антонио! – приветствовал его в ответ Андрей, поднимаясь.

Они обнялись.

– Э... – произнес недоумевающий Пафнутьев.

– Они были одноклассниками, – объяснил я ему.

– Здравствуй, Глеб, – кивнул мне Антон, садясь за стол.

– Добрый вечер, Антон, – сдержанно отозвался я.

– Что там с результатами анализа по Роману Чикунову? – нетерпеливо спросил Пафнутьев у Антона.

– Чист, – ответил Антон. – Найдены следы принятия большого количества ацетилсалициловой кислоты, но есть свидетельские показания, что он принимал аспирин из-за головной боли...

– Как же он вылетел с трассы, если был трезв? – нахмурился Андрей.

– Мог просто не справиться с управлением, – пожал плечами Антон. – Ночью да на скользкой дороге... Развилка там нехорошая – народ регулярно бьется.

– А зачем его вообще туда понесло?

– Мог перепутать направление, – предположил я. – Около «Нирваны» никаких указателей нет. Думал, что едет в сторону города...

– Зачем же он вообще угнал машину? – удивился Пафнутьев. – Как я понял, там было кому подвезти его до Энска. Из хулиганства, что ли?

– Он не был хулиганом, – сказал Андрей. – Тем более, если он был почти трезв...

– Тогда с мотивами полная неясность, – резюмировал Пафнутьев.

– А что при нем нашли? – спросил Антон у Пафнутьева.

Тот переложил несколько листов в папке и принялся перечислять:

– Служебное удостоверение, визитница с визитками самого Чикунова, гостевая карточка гостиницы «Турист», две кредитные карты, наличные рубли в сумме пяти тысяч ста сорока рублей, наличная валюта в сумме двухсот долларов, мобильный телефон, шариковая авторучка, наручные часы, расческа... Короче, ничего примечательного.

– А паспорт? – спросил я.

– В гостинице, надо думать, – сказал Антон.

– В гостинице у администратора, – подтвердил Пафнутьев. – Уже изъяли. Номер опечатали.

– Я смогу получить личные вещи Романа? – спросил Андрей. – У меня доверенность от его матери.

Пафнутьев закрыл папку.

– Как только прокуратура выдаст бумагу об отказе в возбуждении уголовного дела, – ответил он. – То же самое в отношении тела покойного. Кстати, хотел бы попросить вас, Андрей Викторович, провести опознание...

– Хорошо, – мрачно отозвался Андрей. – Сейчас?

– А чего откладывать? Морг в двух шагах... Вас проводят.

Пафнутьев вызвал лейтенанта, встречавшего нас на первом этаже, и приказал сопроводить Андрея в морг.

– Ты со мной не иди, – тихо бросил мне Андрей, когда мы выходили из кабинета Пафнутьева. – Поезжай – займись интернетом. И пусть за мной на машине приедет этот твой Петя Почкин...

Честно говоря, столь своевременное поручение Андрея позаботиться о доступе в интернет из квартиры Гардези-старших я воспринял с некоторым облегчением. Идти в морг мне совсем не хотелось. Андрей с лейтенантом ушли вперед по коридору, а я притормозил и позвонил Пете, чтобы сообщить, что он может вернуться к выполнению своей миссии сопровождающего телохранителя и водителя для Андрея. Несколько воспрянувший духом от этой новости Петя обещал быть через несколько минут.

– Жди его у выхода из морга, – уточнил я, и, судя по голосу, каким Петя ответил «Понял», он тут же снова сник.

На крыльце здания УВД меня нагнал Антон Ашкенази.

– Глеб, может быть, ты объяснишь, что происходит? – осведомился он.

– Не понял, – угрюмо отозвался я. – Что значит – «что происходит»?

– Понятно, – протянул Антон. – Кодекс молчания?

– Не понимаю я твоих метафор, – буркнул я. – На невнятные вопросы будут невнятные ответы.

– Хорошо, – сразу уцепился Антон. – Вот тебе внятный вопрос. Что здесь делал этот Роман Чикунов?

– Не знаю, – твердо ответил я, не моргнув глазом. – Сие ведомо только его начальнику.

– Но ведь ты с ним был все последнее время, – не отставал Антон. – Тебе-то он как объяснил свой приезд?

– Никак, – отрезал я. – Чтобы помочь устроиться в городе помощнику моего брата, мне не нужен отчет о цели его пребывания здесь...

– Как формулируешь! – Антон изобразил насмешливое восхищение. – Готовился?

– Антон, вот чего ты пристал? – не выдержал я. – Ты что, следователь? По твоей епархии здесь ничего нет, а ты лезешь с вопросами... Дел у тебя нет, что ли? Наркоманов в городе, между прочим, все больше...

– Не ссорься со мной, Глеб, – миролюбиво посоветовал Антон. – Город у нас небольшой, сообщество тесное, так что не накаляй атмосферу.

– Ничего я не накаляю, – уже спокойнее ответил я. – У брата такое несчастье, а я, можно сказать, не уследил... Нервы на взводе. А тут ты со своими непонятными расспросами...

– Какое несчастье? – вдруг уточнил Антон, прищурившись.

– Как – какое? – возопил я. – Ау, Антон!

– А, ты про этого Чикунова, – совсем странно сказал Антон и, хлопнув меня по плечу, вошел обратно в здание УВД, провожаемый моим удивленно-настороженным взглядом.

Спустя несколько секунд меня вдруг так хлопнули по другому плечу, что я подпрыгнул и чуть не заорал от неожиданности. Обернувшись, я обнаружил Петю.

– Ну, дурак, что ли? – возмутился я. – И так нервы ни к черту...

– Чего он хотел? – мрачно спросил Петя, указав подбородком вслед Антону.

– Расспрашивал про Романа, – неохотно ответил я. – Ты чего здесь? Давай к моргу.

– Успею, – дернул плечом Петя. – Ты мне лучше поясни, что ты ответил Антону. А то он по старой памяти может и мне вопросы задавать...

– Не должен он ничего задавать, – раздраженно сказал я. – Не имеет права. Угоны и ДТП он не расследует, а наркотиков Роман не принимал, не хранил и не продавал. А тот факт, что ты знаешь Антона по Чечне, не обязывает тебя быть с ним откровенным...

– Дурак ты, Глеб, – поморщился Петя. – Даром что умник. Лучше я скажу Антону что нужно, чем буду напрягать его своим таинственным молчанием.

– Я Антону ничего существенного не сказал, – проговорил я, с трудом сдерживаясь. – Его интересовало, зачем сюда приехал Роман. Я ответил, что не знаю, а ты и подавно не должен знать.

Мы разошлись по своим машинам, обменявшись недружелюбными взглядами.

Я буквально физически ощущал затылком всю тяжесть навалившегося на меня стресса, а внизу живота меня явственно тяготили самые нехорошие предчувствия.