2002: Шен Бекасов, «Букет от "Виолетты"»

Я зашел в "Виолетту" в четвертом часу пополудни, когда там обычно уже никого нет. Почти все клиенты прекрасно осведомлены, что в это время дня здесь случайным посетителям делать нечего и купить букет вот так просто - зайдя в цветочный салон мимоходом - нельзя. В витринах салона, специально оборудованных для долгого хранения цветов, своих покупателей ожидают в именных вазах лишь букеты, составленные на заказ. Говорят, еще не было ни разу, чтобы заказ остался невостребованным, - лишнее подтверждение тому, что на эксклюзивные букеты от "Виолетты" вот уже долгие годы гарантирован устойчивый спрос. Неудивительно, что три дизайнера "Виолетты" принимают только по записи; их рабочий день расписан по минутам и заканчивается в четыре часа дня, после чего начинается время творчества - исполнение заказов...

Прежде чем войти внутрь, я уступил дорогу выходящему покупателю. Молодой человек в дорогом костюме, типичный "белый воротничок", бережно нес перед собой огромный букет. Мне хватило одного взгляда вскользь, чтобы понять, о чем говорит букет. "Я - это успех; я - это шик; я - это уверенность в завтрашнем дне; я - это все краски молодости." Яркая композиция. От сочетания цветов так и веет вихрем энергии... Та, кому этот лощеный "яппи" подарит такой букет, сразу должна понять, какое послание он в себе несет. Интересно, поймет ли она, как много в этом послании самодовольного "я"?

Меня ждали. Франческа тепло улыбнулась и взмахнула рукой:

- Добрый день, мистер Снайп!

Энн и Клея сразу оторвались от обсуждения со своими (видимо, последними на сегодня) клиентами дизайна будущих композиций и приветливо кивнули мне.

Я - постоянный клиент. Я бывал в "Виолетте" еще сорок лет назад, когда еще никто и не подозревал о предстоящем успехе этого салона. Пожалуй, я - даже больше, чем просто постоянный клиент. Гораздо больше.

- Ваш букет готов, - сообщила мне Франческа. - Сейчас принесу.

Я огляделся. Если что-то и менялось здесь с годами, то незаметно. Рвущийся вперед научно-технический прогресс оставлял мало следов и в интерьере, и в атмосфере "Виолетты". Разве что новый платежный терминал вместо старой кассы, тонкие электронные дисплеи вместо каталожных талмудов, все более комфортные кресла для посетителей да новомодные разъезжающиеся прозрачные створки входной двери напоминали мне о том, как все изменилось за последние десятилетия. Помню, как когда-то еще молоденькие флористки Франческа и Клея изводили пачки альбомных листов и коробки цветных мелков, рисуя перед сомневающимися клиентами примерные проекты композиций. А теперь эти уважаемые дамы умело водят по дисплею какими-то беспроводными указками и за несколько минут компонуют самые фантастические букеты из цветов, о существовании которых в природе клиент, вполне возможно, и не подозревал... Клиент обычно еще и не подозревает поначалу, что реальный букет будет значительно отличаться от своего рисованного прототипа, ибо ни Энн, ни Клея, ни тем более Франческа не умеют просто исполнять заказ... Они творят всегда - и когда знакомятся с клиентом, и когда просто беседуют с ним, и когда делают первые наброски, и когда создают прототип, и особенно когда берут в руки живые цветы... И ни разу ни один заказ не оставался невостребованным.

Франческа вынесла мой заказ. Клиенты Энн и Клеи немедленно отвлеклись от экранов и уставились на букет. Даже я, несмотря на все свое многолетнее знакомство с цветочным мастерством "Виолетты", не сдержал вздоха. Все-таки поразительно, как Франческе удается каждый раз по-новому составлять композицию по одному и тому же заказу, который я сформулировал еще несколько лет назад...

- Нравится? - как всегда спросила Франческа.

- Шедевр, - как всегда ответил я и негромко добавил: - Ты была и остаешься лучшей.

Франческа благодарно улыбнулась, но с грустью заметила:

- Может быть, лучшая, но последняя.

- Так и не удается никого найти? - сочувственно поинтересовался я.

- За последние пятнадцать лет удалось найти только Энн. - Франческа вздохнула. - И то, вы же знаете, это было давно и всему научила ее не я. Каждый год к нам приходят сотни дизайнеров, и с каждым годом я все больше боюсь, что наше искусство умрет вместе с нами... - Франческа вдруг осеклась. - Ох, простите, мистер Снайп...

Я хотел было сказать что-нибудь успокаивающее, чтобы сгладить мнимую неловкость, но тут за моей спиной раздался требовательный голос:

- Мне нужен букет!

Я оглянулся. Оказывается, в салон зашел посетитель. Холеный мужчина средних лет. С первого взгляда было видно, что он богат. Очень богат. Его внешний вид стоил не меньше десяти тысяч долларов, а в целом от него уверенно веяло миллионерством. "Миллионер" демонстративно нетерпеливо взглянул на свои дорогие наручные часы.

- Простите, вы записаны? - осведомилась у него Франческа.

- Я слышал о ваших правилах, - поморщился "миллионер". - Мне не нужна запись. Мне не нужны разговоры. Мне нужен букет. Любой.

- Любой? - потрясенно переспросила Франческа.

- Любой, - нетерпеливо кивнул "миллионер". - Цена не имеет значения. Лишь бы с вашей фирменной именной открыткой.

- Но позвольте...

- Послушайте, мадам. - "Миллионер" попытался придать своему голосу проникновенность. - Я еду к любовнице. Я ей обещал букет от "Виолетты", но забыл. Бывает. Я слышал про эти бредни, что все ваши букеты имеют смысл и должны производить особое впечатление, но мне плевать. Этой смазливой дуре важны только этикетки. Чтобы могла похвастаться перед подружками, что ей подарили "Виолетту". Так что дайте любой букет. - Он достал бумажник. - Заплачу сколько угодно.

Мне показалось, что Франческа в растерянности и в бешенстве одновременно.

- У нас нет свободных букетов, - сдавленным голосом сказала она. - Мне очень жаль. Извините, но мне пора работать над заказами.

Не говоря более ни слова, Франческа развернулась и скрылась за дверью с надписью "Только для персонала". Я взглянул на "миллионера". Тот, судя по всему, тоже был в бешенстве. Вероятно, он не привык, чтобы ему отказывали. Особенно в ответ на магическое заклинание "Заплачу сколько угодно". Он раздул ноздри и обратился ко мне:

- Ну каково, а?

Я пожал плечами. Вступать с ним в дискуссию не хотелось. Но "миллионер", оказывается, обратился ко мне не только, чтобы поделиться возмущением.

- Продай твой букет, приятель! - Он зашелестел купюрами в бумажнике. - Вот пятьсот долларов.

Я отрицательно покачал головой. "Миллионер" удивленно поднял брови.

- Слушай, это же пятьсот долларов, а это всего лишь букет с разрекламированным лейблом! Кому ты будешь его дарить? Любовнице? Купи ей лучше что-нибудь у "Тиффани", она больше оценит...

- Это для моей жены, - тихо сказал я.

- Тем более! Пятьсот баксов в семейный бюджет! Ну ладно, вот еще сотня...

- Вы, сэр, так ничего не поняли, - сказал я. - Букеты от "Виолетты" не продаются. Деньги за букеты - это лишь посильный знак благодарности дизайнерам, которых, кстати, в мире осталось лишь трое...

- Деньги - всегда деньги, - буркнул "миллионер". - Это плата за товар. Стоимость цветов и работы над букетом.

- В любой другой цветочной лавке - может быть. Но здесь это благодарность за букет, в котором выражено то, чего вы не умеете сказать словами. Букет от "Виолетты" скажет даже больше и лучше, чем это было бы словами. И его ценят именно за это, а не за "лейбл".

"Миллионер" скривился, словно от зубной боли.

- Черт, ну надо же было нарваться на блаженных идиотов! - возопил он, сплюнул и широкими шагами покинул салон. Он был так стремителен, что чуть не задел плечами неспешно разъезжавшиеся створки входной двери.

Я попрощался с Энн и Клеей, вышел на улицу и принялся озираться в поисках такси. У витрины "Виолетты" я вдруг обратил внимание на юношу, лицо которого определенно было мне знакомым.

- Добрый день, мистер Снайп!

- Тони! Здравствуй, мой мальчик! Что ты здесь делаешь?

Тони, соседский мальчишка, а теперь - возмужавший юноша, всегда был мне симпатичен. Одно время он очень трогательно ухаживал за Ханной, дочерью нашей консьержки, мы даже всем подъездом надеялись на развитие романа в нечто более серьезное и очень переживали, когда недавно выяснилось, что Ханна грезит о Голливуде и уезжает в Калифорнию. Без Тони.

Несколько секунд в молчаливом благоговении Тони любовался моим букетом и наконец ответил:

- Я слышал, как вы говорили таксисту адрес... Я отправился за вами, потому что хотел спросить у вас совета, мистер Снайп. - Тони замялся. - Мне нужен совет прямо сейчас. Ханна завтра утром уезжает... Я хотел сделать ей на прощание подарок. Знаете, такой, чтоб со смыслом... Я не хочу, чтобы она забывала... ну, вы понимаете...

- Конечно, понимаю. - Я улыбнулся. - Но как я могу помочь?

- Я знаю, Ханна всегда любила у вас бывать, мистер Снайп... Миссис Снайп всегда была к ней добра. Я вдруг подумал, что, может быть, вы сможете мне подсказать, что именно ей захотелось бы... ну, вы понимаете...

Я обратил внимание, что Тони как-то странно держит руки за спиной.

- Что ты там прячешь, Тони?

- А, это? Это просто букет цветов... Не то что ваш, конечно... Цветы купил, а вот какой подарок к ним...

Это действительно был просто букет желтых роз. Розы были очень хороши, но рядом с букетом от "Виолетты" смотрелись жалко. Но это были желтые розы, вид которых вдруг вызвал у меня в памяти живые образы из далекого прошлого... Не успев даже удивиться своим воспоминаниям, я неожиданно для самого себя сказал:

- У меня есть идея, Тони.

И протянул ему свой шикарный букет.

- Э-э, мистер Снайп?

- Подари Ханне вот этот букет от "Виолетты". Он сам по себе подарок.

- О господи, мистер Снайп! Я не могу... Ведь это... Это же для миссис Снайп, я знаю! Я не могу...

- Для миссис Снайп сгодятся и твои розы. Они будут даже в самый раз. Уж поверь мне.

- Но я правда не могу! Это же такие деньги...

- Мне его сделали бесплатно. Я - постоянный клиент.

- Но я помню, вы и миссис Снайп говорили, что это букеты от "Виолетты" со смыслом, их нельзя просто так...

- Послушай-ка меня, Тони, и брось мямлить. Да, этот букет предназначался для моей жены. Но разве это плохо? Посмотри на него. Что он тебе говорит? Какой смысл ты в нем видишь?

Тони зачарованно уставился на букет.

- Грустно... - словно в задумчивости пробормотал он. - Одиноко... Жду... Люблю... - наконец, прошептал он и покраснел.

- Вот так, - тихо сказал я. - Разве не это ты хотел бы сказать Ханне? Знаю, что хотел бы, но так и не решаешься. Может быть, букет тебе поможет?

Я его все-таки уговорил. Да и, откровенно говоря, трудно было ему отказаться от предложенного мною обмена. Кто же может отказаться от букета от "Виолетты"?

Когда я приехал к жене, было почти пять часов пополудни. Я поставил розы в мраморную вазу и сел на траву прямо перед камнем, на котором было выгравировано "Виолетте Снайп, любимой жене и матери. Есть на свете утраты, которым нет утешения".

- Прости, что на этот раз без подобающего букета, - сказал я. - Франческа очень старалась. Но зато я принес желтые розы. Помнишь, как я дарил тебе желтые розы? Тогда еще не было твоего салона, и ты еще не была той самой Виолеттой Снайп, которая научила цветы разговаривать... Но моего букета желтых роз вполне хватало, чтобы ты понимала меня без слов. - Я улыбнулся своим воспоминаниям. - Знаешь, я выменял эти розы у Тони... Ты же помнишь Тони, соседского мальчика? Он любит, но ему грустно. И я отдал букет ему. Уверен, ты бы меня одобрила...

Я пробыл с женой три часа, а потом пошел дождь и наполнил вазу с розами водой. Чистой и прозрачной, словно слезы.


Опубликовано на Bekasov.ru 04.11.2002