про "ЭТО"

Ещё пятнадцать лет назад я активно спорила с мамой. Спорила на тему цензуры в СМИ. У нас были противоположные точки зрения: я ратовала за свободный показ по телевидению фильмов и передач со сценами секса, а мама была против. Она говорила, что тема секса — это тема не для детей, а для взрослых, психически уравновешенных людей, которые как раз созрели для таких отношений и смогут правильно воспользоваться данной информацией, себе на пользу.

Я злилась на мать и её доводы и настаивала, что детям (для меня все были дети: и 14-летние, и 5-летние, без разницы) об «этом» нужно знать, и чем раньше, тем лучше. А запрещать им смотреть телек тогда, когда хочется, — преступление! Подозреваю, что на момент этих споров сама была еще неразумным дитём, потому и спорила.

Прошло время, и жизнь заставила меня поменять мнение.

Когда дети наблюдают за интимной жизнью взрослых, они становятся заочно участниками. Я не думаю, что 3—8-летние малыши готовы переварить такую информацию без проблем для психики. Мозг не созрел. Особенно плачевно сказывается на детской психике просмотр порнографической продукции со сценами насилия. Ребёнок получает психологическую травму. А уж как эта травма о себе заявит в будущем? Неизвестно. На мой сегодняшний взгляд, взгляд матери, ЭТО не детский вопрос. Просвещать своего ребёнка необходимо, но информация должна быть адекватна возрасту!

Так сложилось, что в первую нашу группу (самую сложную) попали двое мальчиков. Оба из полных семей.

Отвлекусь. В нашей стране есть такое клеймо: «безотцовщина». То есть ребёнок воспитывается в семье, где нет отца. Считается, что такая семья по определению неблагополучная, неполноценная. «Дитё блага недополучает»! На практике частенько бывает всё наоборот: мать-одиночка, семья неполная, а с дитём и мамой всё в порядке; в другом случае и мама, и папа есть, а ребёнок не нужен никому.

Лис — так буду называть первого, потому как был он рыжий и с глазами хитрющими. Мать его одна тянула на себе семью: мужа (инвалида и пьяницу) да двух сыновей. Старшему брату Лиса было 11. Тоже тот ещё возраст! Так он частенько домой притаскивал порнушку, и они вместе с непросыхающим папой её просматривали. А Лис, как я потом выведала у него, присоединялся к данному просмотру...

Второго буду называть Ёж. Больно колючий у него был взгляд, недобрый. У детей его возраста редко такой взгляд встретишь. У Ежа тоже, как ни странно, семья была полная: и мать, и отец есть, и брат старший, 10-ти лет. А младший точно беспризорник. Как ни забираю на занятия из детского сада, у Ежа синяк на физиономии. Спросишь, что стряслось, — брат побил. Другой раз отец пьяный за непослушание закрыл в автомобиле, зимой, вечером... Помогаю ему одеваться — что такое? Шапку мама забыла надеть ребёнку... На улице минус пять! Хорошо, что капюшон на куртке был.

И похожая история. С отцом вечерами порнографию смотрят. Как развивающие занятия, честное слово, с завидной регулярностью. Старший брат приводит из детского сада Ежа, и все садятся быстренько у телевизора на вечерний сеансик, пока мать не притащилась с работы. Эти подробности я узнала от воспитательницы в саду.

И Лису, и Ежу по 6 лет было. На следующий год в школу. На элементарные вопросы: «Сколько у тебя пальцев на руке? Когда у тебя день рождения? В каком городе ты живёшь?» — ответа дать они не могли. Но вот на мои слова: «Посмотрите, ребята, на рисунке у мальчика голубые штанишки и...» — они с гоготом откликались: «Он чё, гомосек?!» Когда затрагивалась тема любви или дружбы, что часто происходит на занятиях, предназначенных развивать эмоции у детей, слова «любовь» и «крепкая дружба» воспринимались только в одном ракурсе, уточнять не буду, думаю, вы догадались. Мне порой казалось, что я провожу занятия с подростками лет 14.

Эта программа потом прошла в четырех группах детей такого же возраста (5—6 лет). Так вот, ни у кого из них таких реакций на «голубые штанишки» я не зафиксировала.

Дело было в ноябре. То ли бури были магнитные в этот день, то ли месяц больно трудный — света мало, то ли ещё чего? Мы с моей коллегой, Таей, проводили занятие. Темой была «дружба». С самого начала оно не задалось. Дети задания выполняли плохо, слушали без внимания. На середине занятия сначала Ёж, а потом Лис запросились в туалет. Туда можно было попасть прямо из зала для групповых занятий. Я увлеклась помощью девочке, у которой никак не получалось нарисовать подарок для друга. Тая тоже, буквально на несколько секунд, перестала контролировать ситуацию, и мы поплатились...

Дверь в туалет распахнулась, я повернула голову и... увидела двух счастливых мальчишек со спущенными штанами. Один из которых стоял на корточках, головой вниз, а другой пытался просунуть ему свой член в задранную попку. Всё это сопровождалось криками «Давай ещё!» и придыханием.

Я остолбенела на мгновение, но нашла в себе силы и зашла в туалет. Когда, захлопывая дверь, оглянулась на Таю, у той ещё была опущена нижняя челюсть. Я молча подошла к мальчикам, разъединила их, попросила надеть штаны. Поинтересовалась, мыли ли они руки после туалета. Выяснилось, что забыли, шалунишки! Подождала, пока вымоют. Потом мы вместе вышли и присоединились к занимающимся. К чести Таисии надо сказать, что, пока меня не было, занятие шло своим ходом и остальные дети выполнили все, что полагалось.

Произошедшее, видимо, вызвало у меня и Таи шок, потому как мы подняли тему о поведении мальчишек только через несколько часов, когда сидели за чашкой чая в столовой. Говорить особо не хотелось, просто решили, что будем вызывать родителей и беседовать с ними.
Вызвали. Ни Ежа, ни Лиса родители не явились. Мы поговорили с воспитательницей. Она парировала: «И не придут! Матери допоздна работают, а отцы даже слушать не будут вас». Оставалось одно — работать с мальчиками индивидуально. Но для этого всё равно требовалось согласие родителей, которое мы так и не получили.

Самая заветная детская мечта — стать поскорее взрослым. Родители этих двух мальчишек — самые исполнительные родители из всех, которых я встречала: они мечту своих сыновей исполнили — они лишили их детства!..

Ваша Мария Зимина



Опубликовано на сайте 1001.vdv.ru 12 ноября 2009